Мужчина в кармане [= Теплая снежинка ] - Юлия Климова

Она немного помолчала, перебирая пальцами серебряное кольцо с большим мутным камнем, затем убрала за ухо волосы и кокетливо наклонила голову.

– Скажу честно, ко мне обратился один человек с просьбой продать ему эти десять гектаров. Мы дружны, и я бы хотела помочь ему, то есть если тебе все равно, где будет находиться твой участок земли, или ты готова поговорить о цене, то…

– А как его зовут?

– Дмитрий Сергеевич Кондрашов. Он занимается застройкой, арендой и еще чем-то… Мы познакомились давным-давно на светском приеме и временами встречались на различных мероприятиях. Он достойный человек. Так что ты скажешь?

Да уж, обалдеть, какой достойный.

– У меня никогда не было земли… я растеряна, – выдала я заготовленную фразу.

– Верится с трудом, – улыбнулась мама и вернулась к столу плавной походкой супермодели. – Ни разу в жизни не видела тебя растерянной.

– Ну не каждый день на меня сваливается десять гектаров!

– Ты готова их продать?

– Пока нет, но, возможно, в дальнейшем… мне хочется посмотреть землю… и я бы познакомилась с этим человеком… ну, с Кондрашовым. Вдруг он мне не понравится.

– Он безупречен.

– Тогда я точно должна на него посмотреть, потому что таких экземпляров я еще не встречала.

– Наташа! – мгновенно отреагировала мама, вложив в голос килограмм упрека.

– Ну, то есть… встречала… но это большая редкость… м-м-м… вот, например, Бондаренко или Середа. Очень достойные люди. Мужчины.

Сдерживаться я больше не могла и прыснула от смеха. Интересно, как округлились бы мамины глаза, если бы она узнала, что я побывала в невестах Кондрашова, что этот безупречный субъект чуть было не женился на мне! И что его не устроили мои ноги и он испугался моей самостоятельности. А главное – он польстился на эти чертовы гектары земли и предпочел мне – дочь Эммы Карловны Фогли, то есть меня же! Пожалуй, у нее бы закружилась голова.

– Нет, ты никогда не поменяешься.

– Мам, я буду стараться… я буду работать над собой… – продолжая хихикать, ответила я. – Для моего исправления нужны годы…

– Я могу сказать Кондрашову, что ты согласна встретиться?

– Конечно.

– Завтра я устраиваю скромную вечеринку в галерее – закуски, коктейли, морепродукты и музыка, ты придешь?

– Да.

Я обожаю скромные вечеринки с морепродуктами.

– Хорошо, девочка моя, там и поговорите…

Мой смех сразу пошел на убыль, я заерзала на стуле, перебирая имеющиеся в шкафу наряды и недовольно отвергая один за другим – наша встреча должна быть особенной, а я – умопомрачительной. Пусть приглушенный свет галереи «Тон-мотив» подчеркивает изгибы моего тела (как в кино!), пусть голос звучит уверенно-сексуально (как в кино!), пусть взгляд убивает на месте (как в кино!), пусть искрится шампанское в высоких дорогих бокалах (как в кино!), пусть сердце Кондрашова дрогнет, пусть мое запоет!

– Дорогая, а где ты собираешься отмечать Новый год? Надеюсь, со мной?

Вот она – пропасть! Маленький шажок, и я жалким камушком полечу вниз! Значит, моя маман сейчас одинока… фу, как неприлично.

– Пока не знаю… – расплывчато ответила я.

Не буду ее шокировать, но вам скажу… Новый год я собираюсь встретить в доме Дмитрия Сергеевича Кондрашова. В главной гостиной. Сразу после того, как раскритикую все, что сделает в левом крыле Слива Бережков.

Вопрос на засыпку: Какой он – вкус победы?

Ответ: Шоколадно-апельсиновый с легкой горчинкой цедры.

Карамельно-коричневое платье лежало на диване. Без рукавов (плевать на зиму), длинное, элегантное, дорогущее… моё! Стоило вчера сказать, что на вечеринку я надену скорее всего джинсы, как гардеробная мамули тут же распахнула двери и предоставила в мое распоряжение полки с обувью и вешалки со всевозможными нарядами. На скромную вечеринку (как оказалось…) дамы явятся исключительно в вечерних платьях, и я «не должна производить впечатление белой вороны, сироты-замухрышки или обыкновенной простушки… и завтра, девочка моя, пожалуйста, называй меня Эммой…».

Это платье покорило элегантностью и цветом, и другие я мерить не стала.

Берегитесь, Дмитрий Сергеевич… Берегитесь!

Первую половину дня я пила кофе, мерила шагами кухню, болтала по телефону с Середой и то мысленно, то вслух, как настоящая сумасшедшая, бесконечно разговаривала с Кондрашовым. Я представляла его и удивленным, и сердитым, и разгневанным, и растерянным, я пускала в него ядовитые стрелы сарказма и самодовольно хмыкала, я потирала ручки, крутилась около зеркала и предвкушала, предвкушала, предвкушала… Уверена, на моем месте с вами бы происходило то же самое: вас кусало бы за локти любопытство, в животе булькала бы вредность, а нос обязательно бы чесался от уверенности в себе!

К четырем часам абсолютно все чувства превратились в одинаковые колокольчики, которое при малейшем движении дрожали, позвякивали и, подражая часам, весело добавляли «тик-так, тик-так…».

– Дмитрий Сергеевич, уже скоро… – шептала я, скидывая мягкие домашние брючки и футболку.

– Дмитрий Сергеевич, ни о чем не беспокойтесь… поздно беспокоиться, – улыбалась я, распечатывая упаковку с новенькими колготками.

– Дмитрий Сергеевич, так, говорите, вам нужны жалкие десять гектаров земли?.. – хихикала я, откидывая в сторону колготки и протягивая руку к умопомрачительным чулкам.

На подобных мероприятиях в галерее «Тон-мотив» мне случалось бывать два раза. Давным-давно это было… Куча народу, все друг друга знают или делают вид, что знают. Приглашенные официанты разносят шампанское и более крепкие напитки, в одном из залов накрыты узкие столы с закусками, живая музыка, короткий аукцион картин и пустая болтовня до утра. Это не для меня. Категорически не для меня.

– Дмитрий Сергеевич, пожалуйста, возьмите с собой Германа… должен же он записать в блокнот все мои требования…

Еще вчера я решила приехать не к открытию, а гораздо позже и поэтому собираться начала только в шесть. Платье безукоризненно легло на фигуру, подчеркивая достоинства (думать о недостатках в данном случае просто кощунственно – кто их когда-нибудь видел? а? что? недостатков нет!), подбородок гордо подпрыгнул совершенно самостоятельно, грудь, впрочем, тоже… Я даже подошла к зеркалу поближе, чтобы сфотографировать взглядом собственную красоту. Раз, два, три, четыре, пять… – все конопушки на месте.

Галерея «Тон-мотив» встретила меня средневековыми свечами вперемешку с лампами, классической музыкой, накрахмаленными официантами и сверкающими платьями дам. Упс… если еще час назад я считала свой наряд вызывающим, то теперь изменила мнение – кругом переливалось золото и серебро, подмигивали блестки и навязчиво лезли в глаза разнокаратные бриллианты. Может, я безнадежно отстала от календаря и уже наступил Новый год?